Когда упираешься в чиновничью стену — это очень тяжело

О чем я думаю, спрашивает Фейсбук?

Вот сейчас я думаю о том, что позволяет нам, общественникам, не сломаться в тех ситуациях, когда у нас не получается.

Когда ты не можешь помочь тому, кто обращается за помощью. Каждый из нас сталкивался с таким.

Когда ты упираешься в стену. Ищешь, ищешь дверь или окно — упорно, долго, до мозолей на руках, а всюду — только стена.

Чаще всего эта стена — региональные чиновники. Иногда это коррупция, иногда это желание формализовать все и спрятаться в домик формуляров, иногда это тотальное непонимание того, что такое потребности и интересы детей.

Иногда — и чаще всего это совпадает в одной и той же ситуации, это сами наши подопечные, которые делают все, чтобы помочь им не получилось, нарушают договоренности, обманывают, делают максимально ошибочные действия. Но про них мне понятно, что чаще всего их уровень доверия миру довольно низок и прошлый опыт мало дает ресурсов для правильного и рационального поведения.

А когда упираешься в чиновничью стену — это очень тяжело. Очень злит.

Это ведь взрослые, хорошо устроившиеся, вполне себе благополучные люди. Которые или не на своем месте (целыми ведомствами, как иногда кажется) или совершенно цинично чувствуют себя безнаказанными и видят главную потребность не в защите детей, а в защите своего места.

У меня сейчас таких историй пять. Где не получилось или явно не получается помочь. Где ты упираешься в стену.

Как минимум в трех из них мне очень не хватает команды. Особенно на местах, в регионе. Тех, кто готов был бы пробивать стену до конца (с пониманием, что он может быть неуспешным).

Не хватает юристов. Не хватает пишущих людей.

Я не могу в интересах наших подопечных раскрывать публично многих деталей.
Но в общем что-то сказать могу.

Первая история это Брянск. Брянская область. Поселок Жуковка.

На опушке леса в отдалении от центра поселка там стоит школа-интернат. Обычная, не коррекционная. Таких уже почти нет в Рф, так как после новых законов и об образовании и о детских домах такого просто уже не должно быть — чтобы дети и жили и учились на одной территории. Все до одного дети должны учиться в обычных школах со всеми другими детьми.

Где-то полгода назад вскрылась чудовищная история когда дети из интерната много лет подрабатывали проституцией и педагогический коллектив об этом знал. Я говорила с детьми и некоторыми педагогами. Дети регулярно пытались донести до педагогов, до руководства, что происходит, но от них отмахивались как от назойливых мух, более того в какой-то момент просто начали назвать девочек шлюхами, вместо того, чтобы им помочь. Там и воспитательница при всех состояла в интимных отношениях с воспитанником.

Так вот кроме интерната в поселке был детский дом. Который в какой-то момент стал филиалом этого интерната. И в прошлом году мы от общественной палаты ездили туда и туда с мониторингом. Детский дом выглядел под заброшенным, но дети хотя бы учились обычных школах, ходили во внешние кружки. Интернат выглядел сильно богаче, но ощущение тем не менее производил сложное, тогда мы еще не знали почему. Самая главная беда таких мест — дети там полностью изолированные от социума. У них своя школа на территории, они вообще не живут в обычном нашем социальном пространстве и ровно поэтому любые страшные вещи там имеют шанс годами не вылезать на поверхность.

Так вот, когда вскрылась вся эта история, которую там сначала пытались замолчать — но не вышло, то вместо того, чтобы закрыть этот интернат, отремонтировать детский дом(он сильно требует ремонта), приняли решение закрыть детский дом и перевести всех детей на опушку леса к тем самым педагогам которые годами покрывали преступления против детей. Видимо, чтобы никто не мог быть на виду. Могу предположить, что потому, что именно благодаря тому, что дети начали ходить из интерната в детский дом и рассказывать там педагогам про ужасы творившиеся в интернате эта ситуация и вскрылась. Полагаю это наказание педагогов детского дома, что не дали замести все под ковер. Это совершенно точно не интересах детей, это совершенно точно нарушение принципов и закона об образовании и постановления 481 о детских домах.

Приказ о закрытии уже есть. Я пыталась что-то делать, обращалась, много куда и много к кому, про результат этих обращений напишу позже — пока он нулевой.

Вторая история еще более бесчеловечная . Это Челябинск. Это та история где детей развращали и насиловали в интернате. Да, опять интернат. На этот раз коррекционный. Среда, где дети все время на одной территории вне социума — самая удобная и для преступлений и для их длительного сокрытия. Как вы все наверное помните, все вскрылось лишь тогда, когда дети попали в приёмные семьи. Разные. И начали там говорить. Сейчас там все очень нездорово. Местные чиновники чувствуют себя абсолютно безнаказанными. Семьи замучили проверками, угрожают им подать на них в суд за «клевету». Я переговорила за это время с кучей людей оттуда. Включая государственных служащих в этой системе.

Там все в курсе про насилие! Были в курсе и раньше. И молчат. Даже анонимно отказываются давать показания или общаться со СМИ. Вот этот страх — это самая страшная круговая порука и есть. Позволяющая преступлениям продолжаться.

Третья история, это наша подопечная мама из Вологды, с мужем, похоже, садистом. Про которую я уже писала. У мамы, к сожалению, не выдержала психика, у нее случился приступ и всех детей забрали в приют. Собственно к этому ее муж и вел много лет преследуя ее и детей. Дети в приюте. Есть бабушка, которая с первого дня выразила желание их взять хотя бы на время к себе. Детей бабушке не отдают уже два месяца. Не разрешают даже навещать. Какой такой закон об опеке? Не слышали. При живой бабушке дети живут в приюте. Навещать разрешают только тому самому папе, ограниченному в общении с детьми по суду. Но живут они при этом в приюте. Зачем? Мы тут тоже уперлись в стену. Папа там с хорошими связями среди силовиков. Дорогие журналисты, кто писал уже про Вологду может вернетесь к этой истории?

Это только маленький кусочек историй, в которой ты упираешься в стену. Очень сложно при этом, нет, я не про выгорание, очень сложно при этом не обозлиться на людей, не начать всех сотрудников опеки или министерств или детских домов под одну гребенку грести. Потому что в других историях они слышат и помогают. Очень все это по-разному. И от региона зависит и от конкретного специалиста.

Но злит очень, когда целыми ведомствами, чуть ли не целыми регионам начинают покрывать неправду, когда идут вечерами в свои сытые дома к своим детям даже не понимая, что они своими действиями и решениями делают с детьми чужими. Я надеюсь — не понимая. Потому что понимать это и спать спокойно невозможно никак, по-моему. Это уже совсем надо перестать быть человеком.

Ну так вот как мы с этим справляемся? С трудом конечно. Надо всегда помнить и понимать, что ты не всесилен, ты всего лишь человек. Даже без полномочий и ресурсов в общем-то. Поэтому можешь и не суметь помочь.
Но главное — рыпаться до последнего. Пытаться достучаться до последнего. Не молчать. Других вариантов-то и нет.